читать дальшеПила я, на самом деле, не так чтобы очень. Во-первых, я вообще та ещё пивица, мне б только пробочку понюхать, а дури-то у меня и своей хватит. Во-вторых, алкоголь это тонизирующий депрессант, это я помню чётко, в любом состоянии сознания, а ухнуть в полноценную осеннюю депрессию, плавно переходящую в мрачный зимний запой мне категорически некогда! В-третьих, уже на дне первого же бокала перед моим богатым воображением предстаёт прапрапрабабушка Килина, женщина такой неземной красоты, что за неё единственным законным мужем ей прощался чёрный алкоголизм и связанное с ним беспросветное блядство, потому как пьяная гайка резьбе не хозяйка, в связи с чем из великого количества детей этой крепкой здоровьем женщины только от силы двое соответствовали носимому отчеству. Но я-то, пардоньте, не настолько красивая женщина, чтобы мне вот это всё, что непременно воспоследствует за пьянством, прощалось. И законного мужа у меня нет. И крепкого здоровья. То есть, никаких благоприятных условий для алкоголизма! Кроме пра Килины, коварно затаившейся где-то в генах. Так что ну нафиг! На алкоголизьм без мужа, красоты и здоровья я не согласна!
И всё-таки, захмелела я с одного глотка. Или даже с одного выдоха Ё-куна, взявшего меня за уши, как сахарницу за ручки, и нежно выдохнувшему мне в лицо: «Ццыыыпа! Ццылавать тя под колено! Какая же ты молодец, что не утопила этих баконечьих котенят! От них же счастья до сраки! Густого такого! Вязнешь и падаешь! И прямо харей в счастье!» «Баконечьи котенята» в количестве трёх штук как раз тетешкали младенцев, Кира младшую, Алек пацана, а Алана извивалась от щекотки, пытаясь пресечь попытки старшенькой живой горжеткой улечься на плечах и с урчанием зарыться в мягкие рыжие кудри. Младший сын Амины в этот момент обнимал одной рукой рыжие волосы матери и орал от неудовлетворённой жадности, другой рукой тянучись к рыжине, облюбованной горжеткой-Ли. Успокоил его только ещё один рыжий, самоотверженно сунувший ему под руку голову в венке из лещины. Мой младший племяш тут же крепко схватил Брыську за волосы, потянул на себя, обслюнявил пучок орехов, поплевал на рыжее темечко, потянул ещё, повернув голову по-другому, полизал лоб и попытался пососать кончик носа. «Ларик, плюнь каку!» - взмолился Брысь, - «И тебе без пользы! И я не готов к такой близости с другими мужчинами!» Средний племянник тут же встрепенулся, отобрал у младшего брата игрушку в обмен на мамин платок, и заинтересовался выяснением, а к какой близости рыжик готов? и вообще, насколько далеко женатым рыжикам можно заезжать в Бельдяжки? Разложенный по коленям Этти, Карины, Сабира и Хессы рыжик прочитал целую лекцию о супружеской верности «в наше бляцкое время». Четыре головы восторженно внимали, кивали, подавали реплики, задавали уточняющие вопросы, и продолжали обмакивать пальцы рыжика в мёд, заедая им орехи. «Ах, как негигиенично!» - умилялась Амина. «То есть, фу! Фу, как негигиенично! Дорогой, поставь рядом с ними вино, пусть дезинфицируются!»
Троицу окрестили «муняшки». Потому что ничего другого из их отчества не вытекает, если перевести его с латинского на анимешный. Моя младенцебоязнь никуда не делась, я всё так же цепенею и паникую от близкого контакта. Особенно когда шесть крохотных рук пытаются вцепиться в, как оказалось, недостаточно коротко остриженные волосы, но бдительные родительские пальцы, нажимающие на ладошки, не дают им как следует ухватить, только гладить.
- Бабушка-бабушка, а…
- А почему у меня такие гнилые зубы? Наследственность, внученька! Плохая наследственность! Скоро у бабушки будет две вставных челюсти, а вы, внучата, по очереди будет жевать бабушке орешки и варить кашки.
- Да ну тебя, бабушка! Не гнилые у тебя зубы! Я про другое! Хочешь подержать кого-нибудь из муняшек?
- Нет!!!!
- Почемуууу? Они же няяяяаааашные!
- Нет!! Бабушка грязная! И старая! И пьяная! У бабушки слабые рученьки! Бабушка уронить может! Головушкой вниз! Хрясь! И черепно-мозговая! И девять месяцев нервотрёпки в гробик!! Иди ты в сад, внученька!
- Лиииик! Мы выыыыигралииии! Она прям по-всамдеееелишному боиииится! Ураааа! Мы у неё на каниииикулах играааать буууудеееем! Бабулечка, ты же не против?
- Нет, Золотко, я никогда не против беспощадной эксплуатации детского труда.
- Уииииииииии!!!!
Невестик временами всё ещё выглядит так:
«Чё, не верится, что из такого одинакового хера такие разные ляльки?» - сочувственно хлопал Ё-кун молодого отца по ноге в опасной близости от «такого одинакового». За их спинами Ольга и Полосочка тоже сочувственно поглаживали друг дружку по плечам «Тяжко, когда братья дурни!», глядя, как две пары их братьев соревнуются в беге по скошенному полю за право первыми танцевать с сёстрами.
«Можно я сяду тебе на шею?» - кокетливо подкатила низенькая Валли к моему рыжему зятю, надеясь убить двух зайцев одной лопатой: и Ельку пообнимать, и поиметь лучший обзор на танцующих вокруг костра. «Нет, Золотко, - виновато улыбнулся Елька, - там уже младшие брат с сёстрами, два кредита и остеохондроз». Подкравшийся сзади Тим сгрёб их обоих, легко устроив Валли у себя на плече, а ойкнувшего от смущения рыжего котика на руке.
Амина бросает мне «Подержи-ка!», всовывая в руки уснувшего даже среди праздничного шума младшенького, и белкой прыгает в круг танцующих, успевая подхватить начавшую оседать девчонку. Я держу племяша, как бомбу, боясь дышать. Любопытство и близорукость гонят меня вперёд, посмотреть, что случилось. Страх разбудить малыша убеждает остаться на месте и не шевелиться. Победило
- Чё я прОпил?
- Официальное признание в любви и в далеко идущих намерениях старшего сына Киры младшей дочке их соседей.
- А, пестики-тычинки, любовь-морковь, свечки-колечки… Правильно, женщина, как граната. Безопасна, пока с колечком.
- А мужик?
- А мужик, как танк. Куда пушка смотрит, туда и башня едет! Кстати, о поехавшей башне… Ты мою невесту не видела?
- Видела. Её Этти на коне катает. Да ты не бойся, он коня в поводу повёл, шагом.
- Ну, я ему покажууу…
- Пушку?!<с затаённой надеждой>
- Да щас!! При невесте?! А тем более, при коне?!! Чтоб он поржал?! Колечко ему покажу! Колечко! Пусть идёт апельсин свой доедает, коновод!
- А это чё за синее туловище твою-нашу сиреньку залитыми шарами щупает?! Рожа незнакомая какая-то… Давай ему очки выпишем!! На оба глаза!!
- А, это очередной рыцарь. Спасать пришёл. Вечно они то к застолью, то к празднику, дармоеды…
- От кого спасать?!
- От меня.
- Гхэ! Припоздеееец! – пауза. – Слушай, Ольгыч, ну жалко дурака! Давай ему вместо сиреньки бабу дадим?!
- А где мы бабу возьмём?!
- Там! За сараем!
- Откуда баба за сараем?! О__О
- Солома там, туголоба! Тряпкой обернём по форме бабы, вольём в клиента ещё кружечку и на поле всё оттащим! Мякенько постелим, чтоб не озяб. Чё, мы, звери?! Утром зашлём кого-нибудь из твоих загорбышей, пусть разбудит страшилкой какой. Ну, там, про руоешь. Поржём!
- Про что?
- Ты чё, Громыку не всю читал?!
- Я и Бальзака не читал. И чё? Дашь мне в рифму?! Филолух!
- Чёёооо?! Ах ты, ммммедик сссс училища!
- Я с училища?! Да, я с училища! А ты иди в пед, ума нет!
- Сам ты знаешь куда иди?!
- Кажется, мы оба ушли. От темы. Рыцарь. Баба. Сено. Поле. Злые шутки двух ревнивых мужчин.
- А! Да! Не…Стопэ!! Чё?! Ты куда меня вписал?!
- Ты первый начал! Ты заметил! Я даже внимания не обратил! Бы. Если бы ты не сказал кто там кого пьяными глазами лапает!
- Тц! В натуре, мой косяк! Лады. Дуй у хозяев тряпки лишние клянчить, а я бухлишка прихвачу. Встречаемся у соломы. А ты, цыпа, заманала хрюкать! Схрюкнешь нам терпилу – век тебе не прощу!!
Соединение огромных и прочных мыльных пузырей, огней от факелов и костра, и закатного неба, сделало всё таким сказочным, что я попросила меня ущипнуть. Ущипнула только одна рука, и то не больно. Остальные просто дотронулись, обвили за то место, где будем делать талию, переплели пальцы с моими, зарылись в волосы. «Алкоголь,сцуко, воистину депрессант!» - попробовала я разреветься, но ещё какие-то руки потянули вверх, другие подпихнули под попу, и я уже сижу на дереве рядом со своим четвёртым. А чуть выше над моей головой сидит дятел и в бусинках его глаз отражается укор Дорогого Мироздания. Мол, ты чего, в натуре, оборзела, счастья своего не ценить, какими бы дозами оно ни было отмерено?! Я устыдилась, признала, что на дереве в данный момент сидят реально два дятла, мысленно пообещала одуматься и успокоиться. Дятел упорхнул, а Эрэ обнял, ещё надёжнее фиксируя на широкой, наполированной частым использованием, ветке. «Крррасотааабляяяаа?» - певуче спросил мой четвёртый ребёнок, широко обводя рукой всё это великолепие и вопросительно заглядывая мне в глаза. Атобля!))) Кажется, ещё один ученик сдал Ё зачёт на прикладное использование нелитературного русского. И непонятно кому – зачёт на знание меня)))
Ё-кун, подержавший сразу двух муняшек и обильно ими орошённый, обхихикан, отмыт и переодет в вещи отца Амины. В них ему непривычно двигаться и он делает несколько вальсовых шагов, напевая «Отмычка знает только то, что знает сейф. Однажды два влюблённых сердца на виду у всех, нарушив стоном тишину, шли в темпе вальса на войну». Тина подхватывает его под руку, кружит. Ё продолжает громче: «Тротил, искру целуя, говорил «Да будет так!». В науке страсти нежной важно, не что, а как. Когда до взрыва ровно такт, и замыкается контакт». Тину у Ё отнимают её братья, хором продолжая «Кто придёт на память, тот на помощь не придёт. Но что толкает нас вперёд? Мы набьём подушку снами и приснится нам…» «Любовь, как прогулка по минным полям…Любовь, как прогулка по минным полям» - продолжает Ен, и ведёт офигевшего Ё. - «Часы на то и рождены, чтоб бомбу приютить. Я хоть лирический герой, но я могу убить. Хорошее решение – огонь на поражение». Кира, отбирая у Ена Ё: «И разговор о том, что глобус тесен для двоих». Его быстро сменяют его одинаковые сыновья: «И что случится с нами после, мы прочтём из книг, где напечатают рассказ…» «…О первом снеге на висках» - выдёргивает у них из рук Ё мой старший братец и передаёт смеющейся жене, молча кружащей его в быстром вальсе. «Кто придёт на память, тот на помощь не придёт» - снова Ен. «Но что толкает нас вперёд?» - снова рыжики. «Мы набьём подушку снами и приснится нам…» - выводит звонкий голосок Валли, оттаскивающей Ё от братьев и толкающей обратно к Полосочке. «Любовь, как прогулка по минным полям… Любовь, как прогулка по минным полям…» - тихо заканчивает Ё в макушку Тине. Потом разворачивается так, чтобы видеть Тима, Ена и Киру: «Мужики! Ааатцы!! Я должен с вами потом серьёзным матом поговорить о подборке колыбельных!!»
Мелия делает пятую отчаянную попытку сползти с рук зятя и золовки. Её свёкр напряжённо следит за процессом, сжимая в руках кошелёк. У него с его тестем и отцом Амины тотализатор: с какой попытки бедняжка сползёт?..если вообще сможет…
- Хочешь спать?
- Нет.
- Хочешь на руки детей?
- Пока нет…
- Где-нибудь болит?
- Нет.
- Хочешь в туалет?
- Нет.
- Врач сказал полулежать?
- Да.
- Полулежишь?
- Полулежу…
- Удобно?
- Да.
- Тебе с нами плохо?
- Нет! Мне хорошо!
- Хочешь к мужу?
- А можно?!<с надеждой>
- Неееет, мы ещё не надержааались!
<вздох>
- Начинаешь понимать весь ужас своего замужества?
- Дааа…
- Потерпи, родная, у нас это потом на спад пойдёт…Лет через пять-десять…
- Ик! О___о
Тесть Киры радостно раскрывает кошелёк, дожидается пополнения туда от двух других спорщиков, и с непередаваемой нежностью говорит «Доооочь! Зяяаааать! Бееедная дееевочка!» ))) Товарищи по пари слегка трезвеют, вспоминают, что, даже если в зяте тесть может иногда ошибаться, то уж характер дочери знает, как свой, понимают, что их бессовестно развели, толкают старшую сирень с бревна наземь и начинают валять и щекотать.
Я тогда посмеялась, а зря. Мгновенная карма быстро научила меня сочувствовать Мелии, а не смеяться над её положением.
В ночь с субботы на воскресенье просыпаюсь от того, что меня слегка встряхивают, и обнаруживаю, что нахожусь, завёрнутая в
одеяло, в подвешенном над полом состоянии, причём всё, что у меня ниже копчика, досталось Амине, а всё, что выше – её маме. Обе крепко и надёжно держат мою тушку, аккуратно тянут то в одну, то в другую сторону и переругиваются едва слышным шипением.
- Хочешь обниму-поцелую?! – предлагает Амина, видя, что я проснулась.
- Хочешь свежий хлеб? – знает, как соблазнить, её мама.
- Я спать хочу! - подавляю я две другие из основных потребностей в угоду третьей.
- Мама. Хочет. Спать. – повеяло могильным холодом от соткавшегося из ночного мрака Алека. Кокон со мной перекочёвывает ему в руки. Женщины переругиваются уже в полный голос, но я их не понимаю и прошу у младшего перевода. «Воровать лучше то, что пёс не охраняет!» - услужливо перевёл Алек народную мудрость, зевнул, блеснув клыками, и бережно положил меня на широкую лежанку у печки, а сам устроился рядом на полу.
Утреннее воскресное солнце высветило свежий синяк у старшего братца под глазом и сбитые костяшки на руке Ё. Не поделили, как оказалось, меня. Точнее, взгляды на моё ближайшее будущее. Ё не одобряет выбор, который сделал мой братец, и физически его в том упрекнул. Вслед за обоими надутыми, как сытые хомяки, братцами, тихо выползла Вея, тонущая в мамином старом платье вместо ночной рубашки. Тим и Ё поразительно быстро стряхнули с себя хомякоз, синхронно схватились за задницы и, бочком, а потом, пятясь, отползли из дома на улицу. Деточка проводила папу и «дядю Ёжика» свинцово-тяжёлым взглядом и мрачно покаялась: «Длались! Фумели! Куфала!». Прикинув, докуда трёхлетка стоящим в полный рост мужикам, которые не сильно выше меня, я чуть не взвизгнула от восторга, и с умильным «Ути, мой пирожок с праведным гневом!» сцапала племяху в об'ятья. «Пофыпти про мыфку!» - попросило страшное биологическое оружие примирения названных братьев, устраиваясь у меня на руках с явным намерением доспать.
Спасибо Сергею Чигракову за «мыфку»!)))) А моей небиологической семье за чудесные выходные, которые ещё долго будут меня согревать)))